Бывший папа. Любовь не лечится

– А как же принцип Богдановых не лечить своих? – тихо напоминаю.

– Мы с тобой никто друг другу, – будто в набат бьет, и я вздрагиваю. – Холодно? – Назар подается вперед, накрывая мои ладони своими.

Лед между нами трескается.

* *

– Не знаю, холода я тоже не чувствую, – горько усмехаюсь, невольно тронув пальцем его обручальное кольцо, и замечаю, как тлеет жалость на дне черных зрачков. Именно там, где когда-то полыхало восхищение. Лучше бы он дальше злился на меня, ведь то, что происходит между нами в эти секунды… невыносимо и унизительно.

Высвобождаю руки и, не обронив больше ни слова, отворачиваюсь. Мне даже смотреть на него больно, не то что касаться.

– Да, я упустил этот момент. Тебе надо одеваться теплее, а особенно укутывать ноги, – хмурится, возвращая себе ледяную маску. Словно очнувшись ото сна, резко поднимается. – Я принесу тебе плед, подожди здесь.

– Не переживай, не сбегу, – небрежно бросаю с понятным ему черным юмором.

Легкий ветерок треплет волосы, выбившиеся из хвоста, невесомо скользит по затылку, будто поглаживает. Исцеляющее тепло прокатывается вдоль шейного позвонка вниз. Ощущения настолько реальные, что кожа начинает гореть.