Завтрашний царь. Том 1

Сеггар, без того страшный, осунувшийся, ощерил волчьи клыки:

– Сравнил! Кого Боги в темя целуют, кому велят плевки отскребать!

Мятая Рожа склонил голову:

– Ну прибей его, коль я вовсе не прав. И меня заодно: от твоей руки не обидно.

Ильгра отняла пальцы, испытывая, унимается ли кровь. Она ещё точилась, но рудный ток больше не грозил унести жизнь. Кивнув с облегчением, воевница стала зашивать рану. Прикрыла, велела бережно повернуть Незамайку. Стала обтирать густеющие потёки с широкой груди…

И… вдруг выругалась морским цветистым загибом. Осеклась, хрипло позвала:

– Сеггар! Сегга-а-ар!..

Воевода сразу покинул Мятую Рожу. Такой зов был гораздо важней полуживых ялмаковичей, а мёртвых – подавно. Столпившиеся витязи расступились перед вождём. Поэтому он сразу увидел, что́ встревожило Ильгру.

И тоже для начала помянул какого-то ерыгу, титькой прибитого.

На груди Незамайки, на чистой коже, ещё рдевшей от ратного труда и мороза, справа у ключицы проступили белые шрамы.

Тонкие, очень давние, сплетённые в замысловатое клеймо андархского престолонаследия. Цветы, листья, травы… древние письмена, обличающие парнишку высшим царевичем, благословенным первенцем Аодха и Аэксинэй.