Трудно быть феей. Адская крестная

Тут-то и полезла из него гнилая чернота, и тёмное нутро верх над разумом взяло. Подаренную возлюбленной феей Левзеей волшебную силу во вред Вечному лесу начал пользовать тишком по злому умыслу: то на зверей бешенство нашлёт, то птиц потравит, то паукам яду подкинет, от которого паутина слипается, тонкой ниточкой не идёт. Сам же натворит делов, сам же и помогает их разгребать, перед невестой выслуживаясь. А попутно всё пути-выходы искал: как бы полноправным правителем Вечного леса стать да владения волшебные под себя подмять.

И долго никто понять не мог, отчего королева Левзея не выгонит женишка да не накажет за пакости, пока случайно не выяснилось, что Беспардон с ведьмой тёмной сделку заключил, чтобы та фею лесную приворожила и приворот тот поддерживала. Поскольку человечья волшба надолго к лесным жителям не прилипала, старая злыдня нашла слабое звено в королевском рационе.

В излюбленное лакомство феи – молоко божьих коровок – тайком ото всех добавлялся истолчённый порошок лепестков фиалки, а самих коровок ни с того ни с сего пасти стали на полянке, заросшей любистоком. И фиалка, и любисток – сильные средства для того, чтобы сердце чужое в сетях заговорённой любви навечно запутать.