Трудно быть феей. Адская крестная

Соловей прикрыл крышкой котелок, отложил в сторону ложку на длинной палке, которой помешивал варево и развернулся к принцу. Ждан вздрогнул и отступил, упёрся в ствол дерева и попытался взять себя в руки. Чёрные цыганские глаза разбойника прожигали до самого нутра. А в глубине зрачков нет-нет да и вспыхивали ярко-красочные точки, словно тлеющие угольки в остывающем очаге.

– Позвольте, но… – принц наконец собрался с силами, выпрямился и заявил: – Амбрелла не баба, – сказал как отрезал. – Она прекраснейшая из фей, к тому же королева! А вы… ты… мужлан!

Выпалив сию тираду, Ждан, подивившись собственной смелости, твёрдо глянул в смуглое лицо разбойника. Соловей нахмурил брови, прищурил глаза, пристально разглядывая смельчака, и вдруг расхохотался:

– Эх, ты, молодо-зелено! Ты гляди, защитничек выискался! Ох ты ж!

Злодей аж присел от удовольствия, поглядывая на принца из-под густых бровей и похохатывая.

– Ах ты, медвежья поясница! – вдруг рявкнул тать.

Да так грозно, что принц дёрнулся и вновь упёрся спиной в дерево.