Авиатор: назад в СССР 8

Странно. Как сейчас пожать руку человеку, которого я чуть не похоронил под ударом целой тонны двух бомб. Если с иранцем был поединок и он выражал своё уважение, то здесь совесть не позволяет принять благодарность.

– Я не могу пожать вам руку, – ответил я, и поймал удивлённый взгляд Буханкина.

Да, мне не впервой быть на войне. И много смертей своих товарищей видел. Но никогда мне не доводилось стрелять по ним или сбрасывать на головы бомбы. Мозгом можно понять необходимость такого решения, но сердцем сложно. К сожалению, на войне к зову совести и сердца никто не прислушивается.

– Совесть не позволяет? – спросил Буханкин.

– Именно. Мы же вас чуть не разбомбили, – ответил я.

– Родин, ты выполнял приказ своего ведущего, а он вышестоящего командования. В той ситуации нам, кроме чуда, ничего бы не помогло. К счастью, на этой войне уже не первый раз чудо случилось, – улыбнулся он и повторно протянул мне руку.

– Это очень хорошо, – ответил я и всё же пожал руку Буханкину ради приличия.

– Поверь, я знаю, что это тяжёлое решение. Но я, мои ребята, твой командир и любой настоящий воин никогда не станет тебя винить. Любой из нас, оказавшийся на твоём месте, выполнил бы этот приказ. А потом бы жил с этим, терзая себя муками совести, – сказал Буханкин и одобрительно похлопал меня по плечу. – Честь имею, старлей!