Мартынова, ты уволена!

– Ты просто не в состоянии прийти на работу вовремя. А у тебя, между прочим, в договоре прописано: начало рабочего дня в девять утра. В девять, Анна, даже не в восемь! Но ты все равно опаздываешь!

Распалялся Глеб Викторович, сжимая руками край моего стола. За полтора года моей работы помощницей директора сети автосалонов этот стол уже, между прочим, третий. Предыдущие два благополучно сломались. Точнее, как, они просто утратили свой товарный вид. А так как я и мой стол, конечно, первые, кого встречают посетители дорогого начальника, Викторович рычал, ворчал, но заказывал новую мебель своей секретарше. А я что? Я бы на месте столов тоже сломалась, если бы меня каждое утро с такой силой сжимали крепкими ручищами.

– Ты безответственная, ленивая девчонка, не желающая нормально работать!

Тут Глеб, конечно, преувеличивает, кроме опозданий у него больше не было нареканий к моей работе. Но утренний ритуал должен быть соблюден полностью, а речь сформировалась еще в первые недели моей работы на этом "хлебном и непыльном" месте. Де-юре в моей трудовой значилось неказистое – секретарь-референт. На деле же я была не просто личным секретарем Алексеева, а его правой и левой рукой, иногда еще и оперативной памятью с расширенным кругом обязанностей. То, насколько начальник ценит мою работу, можно было видеть в бухгалтерских отчетах в графе премии. Я свою получала каждый месяц. Зоя Анисимова – главная сплетница из бухгалтерии, была уверена, что эти деньга я получаю за качественную доработку на столе босса без трусов. Хотя, возможно, что в этом месяце актуальна версия "под столом".