Возрождение Феникса. Том 3

Служанка достает из шкафа у стены два бумажных полотна с рунами в стеклянных рамках. Приняв их, княгиня протягивает мне тот, что сверху.

– Это письмена руки самого старца Силуана Белого. Здесь зарисовка пейзажа озера. Можешь описать красоту руницы, молодой Беркутов?

Всматриваюсь в стройные ряды рун. Красиво и изысканно. Ощущается рука великого мастера. Интересно, если я сам научусь слагать из рун истории, поможет ли это моей связи с Анреалиумом?

– Постараюсь, Галина Константиновна, – заставляю свой голос опуститься на тон и стать грудным, слегка хрипловатым, будто у зрелого человека. – Мастер, благодаря расплывам, лёгкому касанию кисти и спутанности линий, добивался ощущения объёма. Создавая контраст между «живыми», ритмичными знаками работы в целом и написанными раздельно знаками в слове «езеро», означающим озеро, мастер старался достичь гармонии. Действительно славная работа! Кажется, что я стою на берегу и смотрю на водную гладь, излучающую яркий свет. Световые блики то появляются, то исчезают. Эта вечная игра природы завораживает и успокаивает душу. Капельки туши взмывают вверх, указывая на след кисти. Кисть в руках – средоточие энергии.