В лесу

кроссовки упираются в берег, тень от листьев пятнами покрывает красную футболку, удочки из веток, леска дергается, когда ее хватает мелкая рыбешка. “Тише ты! Рыбу спугнешь!”

Как раз на этой территории когда-то, двадцать лет назад, рос лес. Полоска деревьев – все, что от него осталось. Сам я жил прежде в одном из домов за стеной.

Такого я не ожидал. Ирландские новости я не смотрю, для меня они представляют собой однородный, вызывающий головную боль поток неотличимых один от другого политиков с глазами социопатов, которые издают бессмысленную белиберду вроде той, что получается, если в ускоренном темпе прокручивать запись. Я предпочитаю зарубежные новости – расстояние упрощает достаточно, чтобы появилось успокаивающее заблуждение, будто лица на экране совсем разные. До меня доходили слухи, что возле Нокнари ведутся археологические раскопки, которые стали объектом неких разногласий, и все же ни подробностей, ни точного местоположения раскопок я не знал. Такого я не ожидал.

Я заехал на парковку с противоположной от жилых вагончиков стороны дороги и затормозил между фургоном криминалистов и большим черным “мерседесом”, который принадлежал Куперу, патологоанатому. Мы вылезли из машины, и я остановился проверить пистолет: чистый, заряженный, на предохранителе. Пистолет у меня в наплечной кобуре, так ее не видно. Светить пушкой я считаю оскорбительным, все равно что членом на публике трясти. Кэсси говорит, что класть она хотела, что там оскорбительно, а что нет. Когда ты девушка ростом пять футов и пять дюймов, уважение тебе не повредит, поэтому она носит кобуру на поясе. Нередко такое отношение нам на руку: вокруг не понимают, кого следует бояться больше, крохотную девушку с пушкой или здоровенного парня, похоже, безоружного, и необходимость выбирать выводит из равновесия.