Буря в стакане беды

Гришин взял со столика бутылку воды, начал наполнять стакан и продолжил говорить:

– Свадьбу мы сыграли тихую. Узнав о национальности своей невесты, я ожидал, что тетя Шура захочет закатить пир на весь мир, позовет кучу гостей из всех городов. Но в загс мы с Зиной пришли вдвоем. Шуша встретила нас дома. Я удивился, спросил у Зины: «А где твои родные?» Она ответила: «У меня только мама, больше никого нет. Разве ты когда-нибудь у нас в доме видел родственников?»

Гришин опустошил стакан.

– Клавдия, моя мама, была директором хлебозавода. Семен, отец – один из лучших в деле починки самолетов, вертолетов. Он постоянно в командировки уезжал, домой возвращался, как в гости, на день-два – и опять по стране колесить. Мать на своем рабочем месте находилась с рассвета до заката. Я, семилетний, сам в школу ходил, на шее носил шнурок с ключом от квартиры. Бреду домой, а Шуша из своей будки кричит: «Мотя, пошли скорее обедать!» И ведет меня к себе. Накормит вкусно, на ночь я у нее оставался, когда мама где-то пропадала. Тетя Шура мне папу с мамой заменила. Несколько раз пытался узнать, почему она не общается с родственниками, отчего у нее друзей нет. Она только рукой махала: «Матюша, близкие выпить любят, погулять, а я на вино даже не смотрю. И когда с приятелями время проводить? Работать следует». Но потом, когда я уже совсем вырос, Шуша мне рассказала правду.