А дальше – море

Тесто готово, из кухонного чулана Нэнси вытаскивает коробку. Она принесла ее из дома сестры на прошлой неделе, когда они вернулись из Мэна, коробка битком набита разными девчачьими штучками: куклы, книжки, игрушечная посуда. Некоторые вещи еще из детства Нэнси, другие, как, например, фарфоровая куколка, принадлежали ее племянницам. По Беатрис не скажешь, что она любит играть в куклы, – как, кстати, не любила и сама Нэнси. Вынимая игрушки одну за другой, Нэнси раскладывает их на кухонном столе. Миниатюрные куколки ее матери, в викторианских платьицах. Треснутая чайная чашечка, кажется, от целого кукольного сервиза. Книжки «Что сделала Кэти»[3], которые она очень любила. Они совсем старые и потрепанные, корешок еле держится, едва ли понравятся Беатрис. Впрочем, она же совсем ничего не знает об этой девочке. Нэнси укладывает все обратно в коробку и опять относит в чулан. Как-то это все несерьезно для человека, видевшего войну. У Нэнси не выходит из головы первое письмо от ее родителей. Мы нашли у нее в комнате пачку газетных вырезок про нервно-паралитический газ. Она обвела карандашом эту строчку: «Жертвы погибают в течение двух минут».