«Стрела Амура» и ведьмина натура

«Я жажду честно без диверсий

В ночи лобзать твои уста

И зрить твои младыя перси

Не раз, а в месяц раз полста».

Краем глаза я вдруг заметила, что Витюня убежал в дом, наверное, чтобы не умереть от сотрясавшего его смеха: это же так невежливо по отношению к высоким гостям, продолжавшим выводить припев, на этот раз:

– Е-и-е-е!

К третьему куплету мне удалось немного взять себя в руки и сменить дурацкое выражение лица на покер-фейс.

«И бьётся сердце птицей в клетке,

И мозг в страданиях завис.

Быть вместе, словно Маркс и Цеткин,

Как Ленка и её Парис».

Когда бэк-вокал закончил тянуть своё финальное «А-а-а-а-а-а-а!», настал черёд делегатов выронить челюсти, потому что Витюня решил тоже выступить «с гастролью», так сказать, в ответ на арию высокого гостя. Домовой смело вышел из дома с видавшей виды балалайкой и, тренькая на струнах простенький мотивчик, разухабисто запел:

«В огороде у реки

Сажали помидорики,

Хороши да ненадёжны

Нынче ухажёрики!»

В общем, по результатам первого раунда переговоров счёт был 1:1! Мне пришлось повторить приглашение пожаловать в дом, на которое высокие гости наконец согласились. На веранде мы уселись за стол, на котором уже дымился сладким ольховым дымом начищенный медный самовар. Его Тюня получил в награду от главного домового Московской губернии в давние времена и, как говорится, насобачился мастерски растапливать с помощью кожаного сапога. Сначала за столом повисло молчание, потому что все были увлечены едой. Кроме кулебяки гостям подали брусничное варенье и липовый мёд. Отведав всё это, делегаты пришли в благостное расположение духа, что очень располагало к доверительной беседе.