Пересдать и выжить. Гордыныч
Лицо Эрвикса вытянулось, рот обиженно-удивленно скривился.
– То есть, конечно, не старый, а пожилой! – принялась исправляться я, импровизируя на ходу: – Вы еще о-го-го. Местами. Наверное. Мой папа тоже обижается, когда я называю его старичком. Хотя вы и не мой папа. Вы, скорее, как его младший брат. Дядя Кристоф. Вот он – как вы. Примерно.
– Так, – голос профессора дрогнул, – какой еще Кристоф?
– Это брат моего отца.
– Мисс Винир, что вы несете? – Профессор потер лоб ладонью, а потом, прищурившись, неожиданно спросил: – И сколько мне лет, по-вашему?
– Не больше сорока, – демонстративно осмотрев его с головы до ног, констатировала я.
Тут каюсь – преувеличила, ведь знала, что профессору около тридцати двух лет. Но так было нужно, чтобы не зазнавался и не думал больше, будто я хочу в его постель, греть старые косточки.
На лице оппонента появилось задумчивое выражение, так что я почти решила, что мы пришли к взаимопониманию. Но тут в глазах профессора зажегся мстительно-угрожающий огонек.
– Вон! – сказал Эрвикс, указав на дверь.