Ольховый король

Пока Вероника пересказывала просьбу Лазаря Соломоновича, Артынов смотрел ей в глаза так внимательно, что она почувствовала сильное волнение, хотя понять, о чем он думает, по его взгляду было, как всегда, совершенно невозможно. Или она и разволновалась как раз вследствие непроницаемости его взгляда?

– Желание вашего доктора вернуть мне мой, как он выразился, кошелек, совершенно мне понятно, – сказал Артынов, когда Вероника замолчала.

– Дело вовсе не в том, что он хочет избавиться!.. – горячо проговорила она.

– А разве я утверждаю, что дело в этом? Я разговаривал с ним недолго – если мое невнятное мычание перед тем, как вы дали мне эфир, можно назвать разговором, – но этого достаточно. Будучи порядочным человеком, доктор в первую очередь хочет вернуть мне дорогостоящее имущество. А во вторую очередь хочет от этого опасного имущества избавиться. Поскольку человек он, полагаю, не только порядочный, но и осторожный. Я прав?

Только и оставалось, что согласиться.

Лазарь Соломонович действительно разговаривал с Арты-новым лишь несколько минут, когда тот пришел в себя в кабинете перед операцией. Вероника вспомнила, как Сергей Васильевич говорил ей о языке тела, по которому можно многое узнать о человеке. Что ж, весь облик доктора Цейтлина и, наверное, язык его тела таков, что даже менее проницательный человек, чем Артынов, может составить себе впечатление о нем. Хотя все равно удивительно, что таковое впечатление было им составлено в почти бессознательном состоянии.