Ольховый король

– Рассчитывал, что родятся полноценные дети. А когда стало ясно, что его супруга бесплодна, решил, что лучше иметь кровного сына от крестьянки, чем вовсе никакого. Он вообще был прагматичен.

– Он умер?

– Да, в Лондоне. Он был англофил. Перебрался туда вскоре после того, как я окончил гимназию. Собственно, и я тогда же в Англию перебрался. Отец был ко мне равнодушен, его супруга тем более. Но мое желание учиться в Оксфорде льстило его самолюбию.

– Вам, я думаю, нелегко пришлось в Москве… – проговорила Вероника. – Во всяком случае, сразу.

– Да, сразу не очень, – усмехнулся Сергей Васильевич. – Огрызался и выл, как затравленный волчонок. Впрочем, в этом имелась и положительная сторона. Моя деревенская незграб-ность была для меня источником такого мучительного стыда, что и правила жизни, и правила поведения я усваивал стремительно. И читал по этой же причине столько, что стоило бы побеспокоиться о моем зрении. Если бы это кого-нибудь беспокоило.

Размеренность его тона не могла ее обмануть. Что чувствовал деревенский мальчишка, оказавшийся вдруг в огромном городе среди чужих, равнодушных к нему людей… Вероника вздрогнула, представив это. Она хотела спросить, что было дальше, но не спросила. Лучше остаться в неведении, чем мучить его воспоминаниями. А что воспоминания эти для него мучительны, было ей понятно. Она знала его так мало, что, можно считать, не знала совсем. Но сейчас ей казалось, что он часть ее, так сильно она его чувствовала. Или – она его часть, и потому так странно, так невозможно представить, что сейчас, или через минуту, или через час надо будет одеться и уйти.