Вечно ты

Если бы Льва посадили в тюрьму, то там, ясное дело, тоже не сахар, но они с Варей хотя бы знали, сколько ждать. Приговор в десять лет ужасный, но он означает не только то, что человеку сидеть десять лет, но и то, что через десять лет он выйдет. А в психушке можно провести всю жизнь. Кроме того, заключенному можно жениться, а сумасшедшему нет. В тюрьме она бы с Львом быстро расписалась и пользовалась всеми правами законной жены, ездила бы на свидания, требовала пересмотра дела… А сейчас даже пожаловаться не на что и некуда, Льва ведь не судили, он никакой не преступник, совсем наоборот, кристально чист перед законом, просто сильно заболел, а больным место в больнице. Его ни в коем случае не наказывают, наоборот, ему помогают, лечат, на что тут жаловаться?

Коротко мяукнув, кошка спрыгнула с лавочки и вальяжно потрусила по своим кошачьим делам, держа хвост трубой. Прямо над головой Люды, тарахтя и тяжело перемалывая лопастями теплое майское небо, прошел вертолет, в котором за штурвалом (существовала отнюдь не нулевая вероятность) сидел бывший ученик или подчиненный Льва. Интересно, знает ли он, над кем пролетает? А если бы знал, то что бы сделал? Может, скинул бы веревочную лестницу, по которой Лев вскарабкался бы прямо в больничном халате, развевающемся на ветру, как королевская мантия? А из кабины к нему бы уже тянула руки Варя… Люду бы, как бесполезный балласт, не взяли на борт, оставили дожидаться на земле… Люда поморщилась, оттого что своими глупыми фантазиями, достойными комедий с Пьером Ришаром, превращает в фарс настоящую беду. Разве можно сейчас смеяться? Это непорядочно и неуважительно. Так же как и то, что она посматривает на часы. Это почти предательство, она должна ждать столько, сколько потребуется. Строго говоря, в этих поездках не было большого смысла, наоборот, лишняя нагрузка для Вари, которая из вежливости каждый раз подвозила Люду до самого дома. Варя училась на пятом курсе медицинского, где преподавала Люда, и спокойно могла в день свидания забрать передачку и письмо, а на следующий занести ответ. Так было бы всем удобнее, но Люда упрямо ездила, надеясь на чудо. Вдруг на проходной смилостивятся и пропустят или Льву разрешат гулять в больничном парке, и они увидятся хотя бы через чугунную решетку, или, самое сокровенное и самое невозможное, его признают нормальным и выпишут. Надежда глупая, вздорная и несбыточная, но так Лев знает, что она ее не теряет.