Джулия [1984]

– Все, я – спать, – сухо сказала Джулия. – В голове не укладывается. Сочувствую.

– Ступай, конечно. Я понимаю.

– Может, еще так или иначе все образуется. Ну, я пошла; может, все еще образуется.

– Как же я тебя люблю, – прошептала Вики. – Нет, правда. Ты, конечно, подумаешь, что всего-то перекинулась со мной парой фраз, но для меня это вообще… Я этого никогда не забуду.

Джулия поднялась с кровати – и шепотки тут же перешли в другую тональность. Когда она двигалась между коек, голоса затихали при ее приближении и вновь оживали у нее за спиной, точно порывы ветра, что колышут пшеницу. Дойдя до своего места в углу спальни, Джулия огляделась: лицо Океании, лежавшей с закрытыми глазами, застыло в напряжении, а намертво сцепленные ладони упирались в подбородок. Эди, невидимая и безмолвная, затаилась наверху. Джулия старалась вести себя как обычно, но, укладываясь, все равно невольно втягивала голову в плечи. Сегодня Эди не свесится с верхней койки, чтобы посплетничать и выкурить по последней сигаретке. А ископл-соседки не станут жаловаться на свои хвори или фантазировать о будущем своих детей. С ближних коек не доносилось ни звука. А дальше нарастало шипенье. Больше всего на свете Джулии хотелось нырнуть с головой под одеяло и свернуться калачиком, как в детстве. Но она лежала в своей обычной позе – на спине, сцепив руки под головой. Этой ночью ей ни в коем случае нельзя было обозначать какие-либо перемены. Нельзя выказывать ни вину, ни тревогу.