Джулия [1984]

Но в конце-то концов, какое детство проходит без страхов? Когда такое бывало, чтобы ребенку не доводилось испытать ужас среди гигантов-взрослых, которых настигали внезапные удары судьбы и неизмеримая боль?

А вопросы, которые решал тот партиец, касались выбора для матери с дочкой сносного места поселения. Таковым оказалось провинциальное молочное хозяйство, где с одного боку раскинулись лагеря для политических заключенных, а с другого – военно-воздушная база. Подобная глушь пользовалась большим спросом, поскольку на Лондон уже упали атомные бомбы, а Второй Этап Безопасности сменился Первой Патриотической Чисткой. Каждый день показательно расстреливали сотни людей и еще тысячи забивали до смерти в полицейских застенках. В Мейдстоне стало небезопасно выходить на улицу с белой нарукавной повязкой.

Именно в поселке Хешем к Джулии пришло осознание, что жизнь ее несчастна. Она не выносила директоршу фермы, миссис Марси, которая урезала выдачу продуктов для Джулии с Кларой да еще грозилась донести на них за тунеядство. Она так и не смогла преодолеть страх перед коровами, даже после того, как сама, поработав дояркой, научилась их любить. Она страшилась школы, где тряслась от холода в неотапливаемой классной комнате, декламируя наизусть двадцать семь принципов ангсоца и Сто Заветов Старшего Брата и регулярно получая розги за неточности. А еще эта вонь из лагерей, которая то усиливалась, то ослабевала при перемене ветра, делая ненастоящим все, что в жизни было хорошего. На первых порах Джулия думала, что так пахнут немытые преступники, считая само собой разумеющимся, что те пахнут хуже всех прочих. Но однажды миссис Марси наморщила нос и сказала: