Красная карма

«Очень надеюсь!» – чуть не сказал Мерш, но вовремя прикусил язык. После Алжирской войны он напрочь лишился патриотического духа, каким его изображал голлистский режим. Но при этом он был социалистом по убеждениям, как другие бывают католиками или франкмасонами. Словом, дискуссии тут бесполезны.

– Устроить облаву. И всех без разбора – хулиганье, погромщиков, ясновидцев – словом, тех, кто ведет эту городскую герилью, – отправить за решетку! Когда зачинщики окажутся в камерах, волнения затихнут сами собой. Ты знаешь, что сегодня днем Помпиду встречается с профсоюзными деятелями?

Жан-Луи кивнул. Он молил Бога, чтобы все участники встречи разругались и переговоры зашли в тупик, но остерегался Помпиду. Этот человек – активный и умный политик – был готов предоставить противникам неограниченные политические свободы, чтобы восстановить покой в стране.

– О’кей, – сказал он. – Я этим займусь.

– Напоминаю тебе: полицейская облава!

Приоткрыв дверь, Мерш даже вздрогнул: он сразу угодил под лавину воплей, скрипа сотрясаемых решеток, кашля, ругательств и вдобавок жуткой вони человеческого пота, удушливого запаха газа и табачного дыма.