Дураков нет

– Входи, – промурлыкала она. – Мистер Робак примет тебя.

Когда Салли открыл дверь, Карл Робак сидел, откинувшись во вращающемся кресле, и по лицу его блуждала такая же самодовольная ухмылка, с которой в августе он выслушал клятву Салли впредь на него не работать.

– Как поживает мой любимый калека? – поинтересовался Карл.

Салли плюхнулся на один из стоящих в кабинете стульев из искусственной кожи.

– В отвратительном настроении, – ответил он. – С удовольствием вышвырнул бы тебя в окно, чтобы посмотреть, на что ты приземлишься.

– На ноги, – улыбнулся Карл.

Салли вынужден был признать, что так оно, скорее всего, и будет.

– Надо как-нибудь проверить.

Карл лениво повернулся на кресле и протянул с улыбкой:

– Салли, Салли, Салли.

Салли, несмотря на скверное настроение, не удержался и улыбнулся в ответ. На таких, как Карл Робак, невозможно сердиться. Его отец, Кенни Робак, никогда не сердился на сына, как, видимо, и Тоби, жена Карла, а уж у нее на это был миллион причин. Быть может, Карлу так везло именно потому, что на него нельзя было долго сердиться. Неудивительно, что он так ладил с людьми, особенно с женщинами. Он давал им понять, что для полного счастья ему не хватало именно их.