Храм Темного предка

Он слышал звук колокольчика, но не отвлекся на явившихся клиентов. Анатолий Ковальчук был поглощен воспоминаниями, переживаниями.

Ковальчук помнил козла с детства – точно такая же фарфоровая фигурка имелась у его бабки. Перед глазами Ковальчука возникла картина.

Бабка, на коленях на полу, с ожесточением роется на нижних полках серванта, выбрасывает оттуда наволочки, белое пикейное одеяло, что-то бормоча себе под нос. Она, кряхтя, поднимается на ноги. Сморщенное лицо ее перекошено от ярости. «Воровка!! – кричит она, потрясая кулаками. – Обворовала меня, тварь! Родную мать обокрала!! Где мое пикейное одеяло белое? А где мой бяшка-козел? Куда ты его дела? В комиссионку снесла?!» Мать, раздеваясь в прихожей, не реагирует. «Бабушка, вот же козел твой! На серванте!» – кричит школьник Толик. Он не понимает случившегося со старухой, хотя мать объяснила ему: у бабушки стало совсем плохо с головой, маразм, она обвиняет, подозревает близких. Бабка кидается к матери: «Воровка проклятая! Обокрала меня!» Мать закрывается от нее руками, отворачивается. Толик пытается помочь матери, он нарочито грубо, с силой пихает бабку в спину, и та неожиданно валится плашмя на пол. Ноги в носках с дырками на пятках дергаются. Внезапно она затихает, вытянувшись на полу. Мать и Толик пугаются. Мать наклоняется: «Толик, она не дышит… умерла!» И обессиленно опускается прямо на пол рядом с телом. Толик возвышается над ними обеими. Он помнит, как толкнул бабку в спину… Фарфоровый козел с рогами пялится на него своими белыми зенками. «Никому не говори, – шепчет мать. – Бабушка просто упала. И скончалась».