Где деньги, мародер?

– Что здесь происходит? – я с недоумением повернулся к толстячку. Тот подошел ко мне и тоже заглянул в окно.

– Это Гаврила, – сказал Ярослав Львович. – Мы его взяли в одном питейном заведении с дрянной репутацией. Он думает, что пока он развлекался, всю его семью убили. Изнасиловали до смерти младшую сестренку, младенцу-брату разбили голову об стену, мать и отца застрелили на глазах у детей. Он уверен, что будь он рядом, этого бы не случилось.

– Это какое-то наказание? – спросил я.

– Нет-нет, что вы, – Ярослав Львович всплеснул руками. – Его родные живы. Просто он, изволите ли видеть, одаренный. Но ужасно твердолобый. И обнаружили его поздно, ему уже почти двадцать три. Что-то мне подсказывает, что здесь мы потерпели фиаско, и скоро придется отступиться и признать, что Гаврила так и будет пахарем до конца своих дней…

– Я уже понял, что чтобы произошел пробой, требуется какое-то пограничное состояние, – сказал я, отступая от тяготящегося своей болью и тоской Гаврилы. Подошел к следующему окну. – Но по какому принципу выбираются… эээ… истязания?