Ловцы книг. Волна вероятности

Труп, счастливый, растерянный и оглушенный (он объясняет себе, что так на него подействовало вино), стоит у окна с бокалом, смотрит в окно. На улице так темно, что кажется: выходить потом будет некуда, кроме «Крепости» во всем мире больше нет ничего. Интересно, куда фонари подевались? Может, авария? «Но у нас-то, – неуверенно думает Труп, – нормально все с электричеством, лампы горят и духовка печет».

К нему подходит певица Наира, с точки зрения Трупа, слишком прекрасная, чтобы быть настоящей девчонкой, невозможное волшебное существо. Говорит: «Мне иногда тоже кажется, что за окнами ничего не осталось, все исчезло, и хорошо. Туда ему и дорога. Сразу всему».

Труп совсем не уверен, что правильно ее понял. В любом чужом языке чересчур много слов. Сколько ни зубри, всегда останутся незнакомые, и все вокруг, как назло, будут употреблять именно их! Но он энергично кивает: что бы Наира ни говорила, он заранее с ней согласен. Во всем!

Поэт (завсегдатай, которого Дана называет Поэтом, на самом-то деле, он не пишет стихов) сидит в своем кресле и курит, как обычно, с мечтательным выражением. Никто не видел, как и когда он пришел. Первой его замечает Дана – на то она и хозяйка бара, – подходит и протягивает бокал. Говорит: «Фантастическое вино, хоть и не сама выбирала. Друзья принесли. Мы тут отмечаем… кстати, не знаю, что именно. И вряд ли когда-то узнаю. Но отмечаем. Cheers!» «Это точно, – кивает Поэт, попробовав. – Действительно фантастическое. Как все у вас здесь».