Тирания веры

Вонвальт откинулся назад и сцепил руки перед собой.

– Все это не могло произойти без помощи Ордена.

Кейдлек вздохнул. Он, похоже, не понимал, что и сам находится под подозрением.

– Я не сомневаюсь, что некоторые Правосудия им помогают; но, Конрад, не забывай, что ныне мы – не единственные хранители закона в Империи. На одного Правосудия приходится десять гражданских законников. А ведь подкупить или повлиять на обычных прокуроров и судей из провинций гораздо проще, чем на Правосудие. Империя расширилась слишком быстро. Орден просто не успевал пополнять свои ряды.

– Кто из Правосудий им помогает?

– Я не знаю имен. Но тебе ведь известно, что и нам не чужды распри и деление на фракции, – сказал Кейдлек. – А кириллики всегда по-своему смотрели на общее право.

Вонвальт прекрасно знал о существовании фракций, но презирал их, и ему нравилось делать вид, будто их нет. В основе общего права лежал Естественный Закон – идея о том, что правила морали и этики абсолютны и не зависят от законов, принятых человеком. Кириллики же были теми Правосудиями Ордена, которые, несмотря на все полученные знания, продолжали верить в то, что Естественный Закон возник по воле Немы. Я вспомнила разговор с сенатором Янсеном в Хаунерсхайме: до него дошли слухи, будто некоторые Правосудия отказываются рассматривать дела или отдают приоритет каноническому праву. Теперь это подтвердил сам магистр. Орден пожирал себя изнутри.