Разорванная пара

– Тань, – замолк, заметив, как вздрогнула от своего имени, – не усложняй. Поверь мне, все и так сложно.

Сложно? Три месяца в больнице в полном одиночестве, когда до тебя нет никому дела – вот что сложно. Истерики по ночам, когда пытаешься внутри себя найти то, что было неотъемлемой частью с самого рождения, а проваливаешься в пустоту – вот это невыносимо сложно!

– Я не хочу возвращаться туда, – в голосе звучала неприкрытая мука.

Он еще раз шумно выдохнул и, уперев руки в бока, смотрел в сторону.

– Придется, – наконец, произнес, переводя на меня взгляд, в котором прочитала непоколебимую решимость.

– Мое желание как всегда не имеет значения? – горько спросила, чувствуя, как покидают последние силы.

Если ему велели меня привезти – он сделает это, даже если придется связать и закинуть в багажник. Слово альфы – закон. Спорить бесполезно, пытаться сбежать – тем более.

– Тань, – начал было он, но осекся, когда, понурив голову, спустилась с крыльца и остановилась перед ним.

– Поехали.

По венам расползалось равнодушие, холодное, горькое, безнадежное. Лучше я сама, сохранив хоть каплю достоинства, чем силком потащит. Кирилл стоял напротив,  ничего не говоря, только кожей чувствовался тяжелый пристальный взгляд, а я не могла посмотреть в ответ. Не хотела.