Человек из СССР. Пьесы 1927–1938


Федор Федорович (бодро). Гутенабенд[1]. (Он включает свет, спускает синие шторы. Проходящих ног уже не видно.)

Ошивенский (низко и протяжно). Гутенабенд.

Кузнецов (осторожно сходит в подвал). Здравствуйте.

Скверно, что прямо от двери вниз – ступени. Ошивенский. Виноват?

Кузнецов. Коварная штука, – особенно если посетитель уже нетрезв. Загремит. Вы бы устроили как-нибудь иначе.

Ошивенский. Да, знаете, ничего не поделаешь, – подвал. А если тут помост приладить-

Кузнецов. Мне сказали, что у вас в официантах служит барон Таубендорф. Я бы хотел его видеть.

Ошивенский. Совершенно справедливо: он у меня уже две недели. Вы, может быть, присядете, – он должен прийти с минуты на минуту. Федор Федорович, который час?

Кузнецов. Я не склонен ждать. Вы лучше скажите мне, где он живет.

Федор Федорович. Барон приходит ровно в девять. К открытию сезона, так сказать. Он сию минутку будет здесь. Присядьте, пожалуйста. Извините, тут на стуле коробочка… гвозди…

Кузнецов (сел, коробка упала). Не заметил.

Федор Федорович. Не беспокойтесь… подберу… (Упал на одно колено перед Кузнецовым, подбирает рассыпанные гвозди.)