Брак понарошку, или Сто дней несчастья

– Злата, смотри, божья коровка! – протягивает мне она ладонь.

– Глеб Вербицкий, – разносится с крыльца, – не уделишь ли ты мне пару минут? – вот тут она все-таки бледнеет. – Наедине! – разворачивается и уходит в дом.

Вербицкий, глядя на это, как-то очень добродушно усмехается.

Так добродушно, что даже на пару секунд кажется мне очень… милым… Нет! Это не про него! Красивым? Он и без улыбки красив… Приятным! Да! Вот! Оно… На пару секунд этот мужик показался мне очень приятным. Даже притягательным.

А потом он оборачивается:

– Спроси у прислуги, где конюшни. Отведи туда пса. Потом проходите в дом, мне надо дать тебе инструкции.

И идет вслед за своей тетей.

И все…

Карета превратилась в тыкву.

Как-то слишком быстренько.

.

Глеб

– Потрудись объясниться, Вербицкий! – тетушка тяжело дышит.

И зовет меня по фамилии. Плохо дело. Вывел из себя.

– Теть, ну не воспринимай ты все это так близко к сердцу, – беру ее за руку, строю глазки, как в шесть лет…

Нет. Как в восемь!

– А близко к чему мне это принимать? К печени? Или к желудку? Кого ты притащил в наш дом, Глеб?!