Осколки чужой жизни

Спустя неделю она впервые не выполнила норму – остальные женщины тоже подняли тариф. Рута и Гаврис отдали по ведру руды за неё, хотя даже ведро переработки поощрялось. Где-то через декаду на кухню привезли полусгнившие овощи вместо нормальных, и весь лагерь отравился. Софи совсем ослабла, и, глядя, как выворачивает дочку, Нели приняла самое сложное в её недолгой жизни решение.

На следующий вечер она тщательно умылась, пощипала бледные щеки и, попросив Руту присмотреть за девочкой, направилась к лейтенанту Баргу фон Ларсену. Шла и малодушно надеялась, что его вызвали в центральный дом офицеров. Ожидая на крыльце возращение солдата, мысленно молилась, чтобы он просто не принял её, отправив восвояси. Но он приказал впустить её.

В коттедже невыносимо вкусно пахло картошкой тушенной с мясом, отчего живот сводило от голода. А Нели стояла и лепетала о том, что никак не может выполнить план по добыче. И дело не в её лени, у неё просто сил нет на работу из-за урезанного пайка. Рассказывала и про трехлетнюю дочурку, которая в силу возраста никак не может ей помогать с добычей руды. А желудок при этом все громче урчал от голода. И Барг сжалился: предложить ей поужинать с ним за компанию. Отказаться Нели не смогла.