Мастер печатей

Я же в это время пытался разобраться в происходящем. Силы, охватившие людей и вездеходы, были одновременно знакомы и незнакомы мне.

Словно отголоски чего-то, видимого давным-давно, но сколько бы я ни пытался напрячь память, вспомнить, где уже это мог ощущать, так и не удалось. А затем так же внезапно, как началось, всё закончилось.

Жаркий воздух, резко контрастируя с застоявшейся духотой ангара и лагеря, обжёг лёгкие Антона. Он быстро огляделся, пытаясь обнаружить потенциальную опасность и позволяя мне как следует осмотреться.

Вокруг простиралась бескрайняя выжженная пустыня из песка и ломаных скал, залитая нещадным солнцем с безоблачного небосвода. Горизонт терялся в сизой дымке, не позволяя разглядеть ни конца, ни края этого каменного моря.

Там, где камни и россыпи щебня уступали место равнинам из белого песка, не было ничего, кроме мертвенной тишины и выжженной пустоты. Хрупкое равновесие безмолвия лишь изредка нарушали внезапные порывы горячего ветра, гонящие песчаные вихри.

И солнце – в колодце, если вообще можно было его так называть, светило солнце, располагавшееся на самом настоящем пронзительно синем небе. Причём на каждом этаже солнце было своё, особенное, словно это разные миры. Хотя почему словно? Вероятно, оно так и было в действительности.