Двести третий день зимы

Радионов надел очки и тут же собрался, даже горбиться перестал.

– И чем же вы тогда тут занимаетесь, Синицына? – спросил он нарочито официальным тоном. – И ладно вы. Чем тогда занимается целый отдел селекции зимостойких растений, если науке такие неизвестны?

– Ролевые игры эти ваши, – отмахнулась Нюта и начала перекладывать на столе бумажки. – Мы занимаемся изучением возможности селекции растений, способных цвести и плодоносить при низких температурах. Низких. Не отрицательных. Чтобы теплицы перестали сжирать остатки бюджета нашей великой страны, выделенного на поддержание адекватных температур. Чтобы хватало меньшего. Нам же всем должно хватать меньшего, так?

– Нюта… Не кричи.

Она и не заметила, как Радионов оказался рядом, только почувствовала его ладонь на своем плече. Дернулась, скидывая ее. Обернулась. Радионов смотрел озабоченно, но без раздражения.

– Я в порядке, – успокоила его Нюта.

Радионов, кажется, не поверил, но отступил обратно к стене.

– Карточки сгорели, да?

– Ничего. – Теперь ей стало неловко, даже уши потеплели. – Я успела отовариться на той неделе. Мне хватит.