Огненная для Дракона

Лора опять качает головой, но на этот раз на её лице печаль.

– Хотела бы я сказать, что вы ещё не проснулись здесь, внутри, – она прикладывает руку к сердцу. – Но это будет неправдой. Когда приходит любовь, ошибиться невозможно.

Хочется спросить, на что это похоже, но боюсь спугнуть. И Лора продолжает, глядя куда-то мимо меня, сквозь стены и время:

– Ящерки – это в книжках. А в жизни мурашки, только не холодные, как при замерзании, а горячие. И они потоками разбегаются по всему телу при простом прикосновении. Да какое там прикосновение, при взгляде. И дышать становится трудно. А если он, – Лора подушечкой указательного пальца проводит по нижней губе, медленно, невесомо, и я невольно повторяю её жест, – если он целует, ты, – её голос садится, – ты умираешь.

Глаза Лоры становятся влажными. Ей больно, и я это чувствую. Как это жестоко с моей стороны.

Меня подбрасывает в кресле, и я обнимаю её:

– Прости, что заставила тебя вспомнить.

Обнимашки – это привычное занятие у меня с подругами, но Лора относится к слугам, и, хотя я об этом частенько забываю, но она всегда держит грань, и мой естественный порыв застаёт её врасплох.