Прощание

Всё же хорошо, что она отправилась в дорогу сама. Можно сказать, это повод для гордости – горькой и странной гордости человека, отсрочивающего конец. Когда в мире столько вер и столько способов справиться с бессилием и гневом, она выбрала сложный, витиеватый, опасный путь, который, может быть, чему-нибудь её и научит. Это заставило идущую улыбнуться, и она услышала, как с тихим хлопком треснула тонкая кожица нижней губы. Завибрировал на руке браслет: «Пульс 124 уд. мин.». Ещё немного.

Плотное полотно неба рассекла розовая стрела заката – пролетела и скрылась за вершиной Храма, чиркнув по своду и осветив отполированные временем колонны. В спину путешественнице задул тёплый, шершавый ветер. В воздух взвился песок. Казалось, его было немного, но то тут, то там над ступенями поднимались, закручиваясь, упругие золотые спирали, которые перекрещивались, сталкивались и, срастаясь, рассыпались вновь.

«Дерьмо».

Она редко отчётливо что-либо произносила про себя. Чаще всего мысли неслись сплошным потоком. Им был не нужен ни один из существующих языков – только образы, память о запахах, формах и текстурах. Но это «дерьмо» было исключением. В нём уместились усталость, обезвоженность, стёртые ноги, обеспокоенность песчаным штормом и отзвук времён, когда она бранилась чаще, чем следовало.