Грань человечности

– Что случилось, и куда идем?

– Сейчас сами увидите. – Обычно невозмутимый Воронов сейчас находился явно в расстроенных чувствах.

– Так идти-то куда?

– На КП, Петр Николаевич.

– Ну, пойдем. – Нахмурился Трегубов.

Командный Пункт был одним из парадоксов местной службы. Учитывая, что ЗКП таковым больше не являлся, он был отключен ото всех стратегических линий. Но, так как специального устава для объектов подобного типа не существовало, на бывшем ЗКП продолжал действовать старый, согласно которому на Командном Пункте обязательно должен был находиться дежурный офицер. Единственная польза, которую могла бы нести эта вахта – это сбор сведений про обстановку на поверхности. Но то обстоятельство, что большая часть внешней аппаратуры, включая наружные камеры наблюдения, давно приказала долго жить, сводило эту пользу на нет. Однако, зная характер Трегубова, никто не рискнул даже в сложившейся ситуации забить на символическую, бесполезную вахту.

Воронов с восхищенным удивлением смотрел в спину начальственному родственнику. Широкий шаг, уверенная походка – ничто не указывало на то, что еще совсем недавно этот человек пережил тяжелейший стресс, а потом еще сутки заливал его алкоголем. Сам Тарас старался не думать ни о семье, оставшейся на «гражданке», ни о том, что же теперь, собственно делать, и как жить. До добра такие мысли сейчас не доведут, и то, что случилось в Командном Пункте – живое тому подтверждение. Хотя, скорее, мертвое.