Целитель. Приорат Ностромо

Дичи «охотничек» не набил, но тушенкой запасся. Вместе с гостем умял большую банку. А на десерт подавали крепкий чай, приправленный травами, и сгущенное молоко. Оба пили, да покряхтывали.

Заболтались до ночи, приняв «для пущего релаксу» по сто грамм НЗ, в смысле ХО – крепкий коньяк еще пуще развязал язык охотнику, и тот выложил кучу подробностей своей одинокой жизни.

Спать Аркадий не лег, а завалился – градус опрокинул его на топчан. Карлайл скромно устроился на широкой лавке, подстелив хозяйский спальник. Сонно моргая на звезду, что заглядывала в крохотное оконце, он прокручивал в голове услышанное, привыкал к настоящему, строил планы на будущее, и в какой-то момент даже бросил ругать Мигеля, испепеленного в «Гамме» – похоже, что сегундо, сам того не желая, вывел его на верный путь.

«Светлый путь!» – улыбнулся Рон, и закрыл глаза.

Спал он крепко, и сны ему снились хорошие. Встав рано утром, на заре, Карлайл снял с гвоздя ружье Панкова, старенький «зауэр стерлинг», вынул патрон с дробью, и зарядил жакан. Охотник как раз начинал стонать и ворочаться. Рон навел ствол, почти касаясь дулом спутанных волос Аркадия, и выжал спуск.