Круть

– Очень надеюсь на вас, епископ. Уж ктокто, а вы должны понимать серьезность происходящего.

Ломас склонил голову. Мать Люцилия повернулась ко мне.

– Поскольку многое будет зависеть от вас, – сказала она, – прошу вас об одном – о смирении. Отбросьте гордыню. Не думайте, что человеческий разум видит и понимает все. Допустите невозможное.

– Хорошо.

– Вы забыли спросить, зачем это нужно.

– Зачем?

– Допустить невозможное, – ответила мать Люцилия, – означает дать шанс Богу.

Я хотел сказать, что у Бога неплохие шансы и без меня, но поглядел на Ломаса и удержался.

Мать Люцилия осенила нас крестным знамением и растворилась в воздухе. Еще через миг пропало ее кресло.

* * *

– Поражает ваша выдержка, адмирал, – сказал я.

– Выдержка? – поднял бровь Ломас.

– Ну да. Слушать все это с серьезным лицом и ни разу не расхохотаться.

Ломас улыбнулся.

– Я все-таки епископ в прошлом. Если бы я хохотал, сталкиваясь с истинной верой, я был бы плохим пастырем. Кроме того, вы напрасно видите в этом анекдот.

– Вы допускаете, что Христос сошел из античности в мезозой и убил там всех динозавров? А теперь к нам ломится царь динозавров Ахилл из глубинного ада? Что это вообще такое – глубинный ад? И почему у его обитателей греческие имена?