Де Бюсси и инфанта

Дон Хуан скептически прищурил глаз.

– Вы же зрелый человек, граф, – он встал из резного кресла и сделал несколько шагов навстречу. Рукоять кинжала стукнула о кирасу, не сброшенную даже в охраняемой резиденции, так, видимо, сильна была «уверенность» испанца в партнёрах по мирному договору. Пышный воротник – грангола – делал этот элемент амуниции слегка несерьёзным с виду. – Неужели вы думаете, что религиозные разногласия столь важны?

– Отчасти. Конечно, де Гиз выступает ревностным католиком, желая заполучить парижский трон именно под знаменем римской веры, а принц Конде воюет против католического короля, не считая возможным простить Генриху роман с женой принца Марией. Поэтому Конде – не просто гугенот, он очень обиженный на католическую власть гугенот.

– И у вас равновесие. Никто из трёх Генрихов – де Гиз, Валуа и Наварра – не решится обратиться к Филиппу II за помощью, потому что все боятся моего короля больше соперников.

Он снисходительно улыбнулся. В подражание ему улыбка заиграла на лице бледного малого, скукожившегося за конторкой в углу, вероятно – секретаря наместника.