Измена. Если любишь – терпи

Она увлеклась поеданием завтрака, а я сидела, мягко говоря, в шоке. Подбирала. Какое интересное слово. Я надеялась, что оно означает некий кастинг, который я прошла, а не то, что меня взяли с улицы, как бездомную кошку.

– Елизавета Генриховна, думаю, что наши дела с мужем вас уж точно не касаются, – откликнулась я. – Мы с Константином сами решим – как, в каком объёме и какими словами стоит говорить о прошлом моего супруга. Спасибо за завтрак, я поем в другом месте.

Отодвинувшись от края стола, я собиралась уже подняться и уйти, но меня остановила свекровь.

– Катя, постой. Мы не с того начали, – проговорила она, подпустив в голос тепла.

Насколько могла, конечно, потому что от этой женщины я не видела подобного отношения ни разу. Да и не ждала его, положа руку на сердце. Свекровь не была мне матерью, чтобы проявлять в мою сторону какие-то чудеса родственного принятия и приятия.

– Мы? – вскинула я бровь, но всё же осталась на месте.

Пусть говорит, что там у неё имелось на душе.

– Хорошо, я, – неожиданно легко согласилась Елизавета Генриховна. – Но пойми меня… Мия – моя внучка. Я успела её очень полюбить перед тем, как случилась эта беда. Знаешь, иногда такое бывает, когда женщина не особенно способна проявить свои чувства в сторону сына или дочери, зато обожает внуков так, что готова за них сердце дьяволу продать.