Измена. Горькая жизнь

– У них что с папой роман?– тихо спрашивает Марина.

В этот момент к столику подходит бармен и приносит заказ.

– Не думай об этом! Ешь лучше пирожные, это твои любимые!

В больших глазах Марины застывают слезы, а мне становится ни по себе. Как я хочу ее забрать.

– Я не хочу жить с ней, мне она не нравится! – отрезает Марина.

– Ты и не будешь с ней жить, у нас есть своя мама!

Царев садится за стол, а я понимаю что настроение безнадежно испорчено.

– Мы хотели с Мариной посидеть вдвоем!

– Простите, я хотел, как в старые времена посидеть семьей!

Усмехаюсь. Семьей….Что он называет семьей? То что он абъюзер?

Царев замечает мою усмешку, встает и идет к барной стойке, а мне так хочется уйти, убежать, но я сдерживаюсь. Здесь моя дочь и ради нее я должна сдержаться.

– Это папа сделал? – внезапно спрашивает Марина.

Я так теряюсь от ее вопроса что едва не давлюсь своим имбирно пряничным латте. Всегда любила этот напиток, в этот волшебный январь. Ходила на каток, ходили гулять, ездили кататься на ватрушках, а сейчас не радовало ничего.