Открывашка и пробой

– А ты кто вообще? – напрягся гость.

Может Вальку позвать? Я все-таки полезный, может и заступится. Ага, залечу к ней в баню и даже сказать ничего не успею – удавит.

– Извините, но это вы к нам пришли, а не я – к вам, – не сдался я.

Вздохнув, гость наконец-то представился:

– Константин Викторович. А ты?

– Андрей, – я от отчества решил воздержаться. – Приемный ребенок бабы Зины.

– Что ж ты сразу-то не сказал! – обрадовался голос. – Ты не бойся, у нас тут воров не водится – у своих воровать последнее дело. Я захожу.

И он, не дожидаясь разрешения, просунул руку над калиткой, открыв крючок, и зашел внутрь. Высоченный – аккурат размером с забор, метра два. Одет в брюки и белую рубаху, в правой руке – силуэт чемодана, а разглядеть черты лица мешает темнота.

– Свет включил бы, – напомнил он. – Надо оно тебе – ноги в темноте ломать? – издал легкий смешок. – Я-то тебя хорошо вижу, а ты меня – нет.

Еще одна не озвученная в фильме особенность оборотней. Если по выходу из бани Валя дотянется до тонкой кромки месяца в небесах и распустит его на нити для нового платья, я уже даже не удивлюсь.