Открывашка и пробой

– А что такого? – нагло спросил я.

В темноте увидеть движения Валентины не получилось вовсе – меня второй раз за день схватили за горло, прижав к спине.

– Ничего ты мне не сделаешь! – прохрипел я.

Фыркнув, она усилила давление:

– Уверен?

– Плевать! – просипел я.

А вот в этом совсем не уверен – страх вернулся, остро захотелось жить дальше. Тут же так много хорошего! Корова, например – смотришь на нее, и на душу снисходит покой.

Волчица разжала руку, я удержался на ногах и закашлялся. Она – снова не успел разглядеть движение, будто сквозняк по комнате пронесся – вернулась в кровать и накрылась одеялом. Голая спит, что ли?

– Утром я с тобой разберусь! – грозно пообещала она.

– Спокойной ночи, – пожелал ей я и пошел к шторе.

На первый раз, думаю, достаточно.

– Это твоя последняя ночь, раб, – бросила она мне в спину.

Нет, недостаточно.

– Что ты как попугай заладила – «раб», «раб»? – остановившись, раздраженно спросил я. – Типа игра такая? Ты от этого возбуждаешься? Или охеренно важной себя чувствуе…?