Ветер из рая

– Для начала тонну. С вывозом на материк.

– Куда конкретно?

– Извини, но меньше знаешь – крепче спишь. Я твоему боссу скажу, со временем.

– Ладно, парень, отдыхай.

Незваный гость встал из-за столика, благосклонно похлопал опера по плечу и исчез где-то в недрах ресторации, в сиреневом дыму и в мелодии шлягера, который наяривал ресторанный ВИА: «Море, море, мир бездонный, пенный шелест волн прибрежных!»[7]

А когда пришла пора расплачиваться, официантка тихо проговорила:

– Вас будут ждать завтра в кафе «Арагви» в девять.

– В девять утра? –  пошутил опер.

– Утром тебя будут ждать в очереди за кефиром, –  усмехнулась в ответ женщина, полыхнув золотым зубом.

Синичкин оставил ей щедрые чаевые и вышел.

Уже стемнело, но море чувствовалось совсем рядом. За деревьями дрожали отражавшиеся в воде огоньки. По улице, которая, как и большинство здешних магистралей, спускалась под углом чуть не сорок пять градусов, опер наконец подошел к океану. Рядом располагался стадион.

«Стадион как бы нашенский, эмвэдэшный: “Динамо”,– вспомнил Синичкин справку, – поэтому место это “Динамкой” кличут. А официальное название – Спортивная гавань». И впрямь определенное отношение к спорту заливчик имел – у пирса белело несколько парусных яхточек, на берегу были припаркованы водные велосипеды, связанные по случаю ночного времени железным ржавым тросом.