Неправильный красноармеец Забабашкин

Устал… Оно и понятно, мне нужно было не только помогать минёрам коммутировать и устанавливать мины, но ещё и три раза ходить с повозкой в город на станцию за новой порцией железа, которое должно помочь нам удержаться.

Ползание на животе по грязи, раскопки и закопки, беготня от одного сапёра к другому изрядно вымотали меня. Да ещё эти чёртовы осветительные ракеты, которые немцы нет-нет да запускали. А если учесть непрекращающийся дождь и сопутствующую этому грязь вокруг, а потом осознать, что при каждом запуске ракеты приходилось сразу же падать на мокрую землю, чтобы не быть обнаруженными, зачастую не обращая внимания на месиво из глины и воды, то можно только представить, как тяжело нам было.

В тот момент, когда мы вышли из города, я, разумеется, тщательно осмотрел обстановку. Заметив несколько голов противника, что торчали из окон зданий и окопов, хотел отправить их в небытие, однако Воронцов остановил меня, сказав, что тем самым мы можем всполошить противника, который, разумеется, сразу же насторожится, а нам это совершенно не нужно. Я, в общем-то, был с ним согласен. Пара-тройка убитых фрицев погоды не сделает, а лишние проблемы сейчас создавать ни к чему. У нас другие цели… Хотя руки не просто чесались, а буквально горели от желания угостить свинцом очередного Ганса.