Дикая птица

– Моя б воля – тут же б под венец! – стонал Радомир. – Как бы зиму пережить, дождаться Весенних Уз, чтобы тебя своей сделать, солнце моё!

Рогнеда вежливо улыбалась и позволяла целовать себя.

– Думаешь, меня можно сделать своей, Радомир?

– Не лишай меня надежды, звезда моя. Я‑то уж весь твой.

– Ой ли? И готов ради меня на всё?

– На всё и даже больше! – Радомир припал губами к её шее, рука нырнула под сорочку и заскользила по бедру, но Рогнеда его остановила.

– Я устала, – ласково сказала она, заглядывая ему в глаза, – эту ночь хочу провести в одиночестве и дома. Много всего приключилось сегодня.

Радомир разочарованно выдохнул, но уступил. Провёл пальцами по руке Рогнеды, задумался, а потом спросил как бы невзначай:

– Скажи мне, что ты делала в библиотеке в такой час, любовь моя?

Рогнеда изобразила нежную улыбку и накрыла ладонь Радомира своей.

– Я надеялась, что прогулка позволит мне найти путь к моей памяти, а значит, и к тебе.

Радомир поджал губы, высвободил свою ладонь и встал, выпрямившись.