Тринадцатое дитя

– Почему вы хотели меня забрать? И Меррик? И богиня Священного Первоначала? Я не понимаю… зачем богу смертный ребенок?

– Не всякий ребенок, – произнес Раздор нараспев. – Тринадцатое дитя.

– Ты разве не знаешь, какие вы редкие? – удивилась Благодать. – Какие ценные?

– Какие сильные, – добавил Раздор, сверкнув льдистым глазом. – Человеку, рожденному тринадцатым ребенком, подвластно то, что неподвластно даже богам. Он воздействует на смертный мир своей силой, которая больше подходит… – Он замолчал и задумался, мечтательно глядя вдаль. Когда я решила, что продолжения не последует, он махнул рукой, будто отгоняя приставучую муху, и завершил фразу: – Больше подходит для смертных дел. Я знаю, как распорядился бы тобою, но… как ты его называешь? Меррик? Меррик. – Он хмыкнул. – Я совершенно не представляю…

– Мы совершенно не представляем, – поправила его Благодать, и ее голос слился с голосом брата. Два тона соединились в один в едва уловимом диссонансе. Мне вспомнился «двойной» голос жрицы, которая забрала у нас Берти.