Лозоходец

Скрипнула дверь, в доме раздался стук босых пяток, Танюшка влетела на кухню.

– Стой, егоза, – грозно окликнул её дед, мой отец, – не тревожь батю.

– Очнулся уж, – послышался голос Даши.

– Добро, – дёрнулась пёстрая занавеска, заменявшая дверь, и показалось лицо отца: красное, чуть рябое после давней болезни. Морщины напоминали кору старого дерева. В деревне жизнь пробегает быстро, как и молодость – результат тяжкого труда сызмальства. Седые волосы растрепались на ветру, досталось и бороде, что торчала клочьями. – Жив? – Многословностью в воспоминаниях он никогда не отличался.

– Живой, – откликнулся я.

– Ну и добре.

– Папка! – в открытом окне показалась вихрастая голова Стёпки. – Ты очнулся?!

– Цыц! – прикрикнул дед. – Не голоси, дай в себя прийти. И нечего лезти, чай не малые ужо.

Стёпка исчез, чтобы тут же расшуметься на кухне, мешаясь под ногами. Неугомонный, как воробей.

Потом был бульон и сон. На этот раз спокойный, без видений, тот, что несёт покой и скорое выздоровление.

Проснулся я рано, за окном едва начали меркнуть звёзды. Стараясь не шуметь, натянул штаны и накинул старенькую телогрейку. Вышел во двор, огляделся, всё как в воспоминаниях: сарай для коровы-кормилицы, там же инструмент крестьянский, низкий курятник. Двор отгородился от улицы деревянным забором, толкнул скрипучую калитку и двинул к речке. Идти недалеко, горный поток протекал прямо за деревней, а за ним виднелся близкий лес.