Лозоходец

Бугай медленно поднялся и протянул руку поверженному противнику. Ваня, тяжело дыша, принял помощь. Встав на ноги, он неожиданно наклонился к уху Егора, делая вид, что отряхивает пыль с колен, сказал:

– Слышь, брат… Кабы я выиграл, могли меня в Карагандинском спецпосёлке оставить. Там полегче, да и к семье поближе было бы, – голос его дрогнул, но тут же снова стал твёрдым. – Ты уж извини, что так рвался победить.

– Шепнул бы раньше, я бы проиграл, – Егор замер, чувствуя, как холодок пробежал по спине. В глазах недавнего противника мелькнуло что-то похожее на благодарность – не за поражение, конечно, а за честный бой, за возможность хоть ненадолго почувствовать себя просто человеком, а не бесправным ссыльным.

Конвойные споро связали Ивану руки и повели к телеге: впереди был долгий путь на край Сибири. Егор стоял, механически отряхивая рубаху от пыли, и его мысли были тяжелы.

Толпа медленно расходилась, обсуждая перипетии боя. Кто-то восхищался техникой Ивана, кто-то хвалил силу местного богатыря, а старики качали головами, вспоминая прежние времена, когда борьба была забавой, а не частью чьей-то горькой судьбы.