Штык ярости. Том 3. Суворов против Наполеона

Такого триумфа еще не удостаивался ни один русский полководец, разве что Потемкин после турецких войн, однако его вряд ли можно назвать военачальником в полном смысле этого слова. Гибкий и умелый царедворец, ловкий политик, да и любовном поприще малый не промах, но вот в военном деле он был осыпан милостями, мягко говоря, преувеличенно.

Однако на этот раз, после возвращения Суворова из южного похода, встреча ему была устроена грандиозная. И, надо признать, что в этот раз заслуги вполне соответствовали наградам. Еще во время пути в Петербург мы узнали, что царь пожаловал Александру Васильевичу титул светлейшего князя Туркестанского, с правом перехода всему его нисходящему потомству, а также почти вдвое увеличил земли имения Кобринский ключ. Кроме того, император предоставил Суворову право по своему выбору вручить отличившимся в походе храбрецам сто орденов св. Георгия различной степени, по своему выбору. Поговаривали, что при этом Александр, как в свое время Павел Первый, якобы сказал: "Для любого другого это было бы много, а для Суворова мало".