Пятьдесят на пятьдесят

Немного поколебавшись, она кивнула, принявшись чертить пальцами воображаемые линии и круги на столе. Подойдя ближе, я увидел, что София проводит пальцами по вмятинам и царапинам, исследуя текстуру, – нервная реакция, в чем-то даже детская. Тут она вроде как спохватилась и спрятала руки под стол.

Я уселся напротив нее, расслабленно положив перед собой раскрытые ладони – приглашение к разговору на «языке тела».

– Вы знаете, почему здесь оказались? – начал я.

Сглотнув, София кивнула и ответила:

– Мой отец мертв. Его убила моя сестра. Она говорит, что это сделала я, но клянусь вам – я этого не делала! Просто не смогла бы. Лживая сука, убийца!

Ее руки взлетели в воздух и резко опустились, хлопнув по столу и словно поставив точку после слова «убийца».

– Ладно, я понимаю, это звучит глупо, но мне нужно, чтобы вы сохраняли спокойствие. Я здесь для того, чтобы помочь вам, если смогу.

– Сержант Буковски сказал, что мне надо поговорить со всеми этими адвокатами, но ни в коем случае не принимать окончательное решение, пока не поговорю с вами. Я уже и не знаю, что мне надо делать, а чего не надо…