Страсть обманет смерть

Еще болело горло. Стертые и сбитые ступни тоже болели.

Сколько же у человека может всего болеть!

Хнык.

Мужчина пробормотал проклятье, приблизился ко мне и осторожно, едва касаясь, обнял. Что ж, по крайней мере, от него не воняло, как от тех троих. Пахло приятно – железом, огнем и травяным мылом или парфюмом. Немного резко, чуть горьковато, но приятно.

– Ну-ну, не ной, – пробормотал он неловко, будто ему никогда раньше не доводилось кого-нибудь утешать. – Они ничего тебе не сделали. Я успел вовремя. О чем ты вообще думала, разгуливая по лесу в этом платье?

– Я… Хм-м.

Хлюп.

Но этот «хлюп» уже нужен был в основном для отвлечения внимания.

Правда же заключалась в том, что я вообще не думала о платье. Мне и в голову не пришло, что о нем следовало подумать.

– Серьезные путешественницы, знаешь ли, не разгуливают по лесам в длинных полупрозрачных одеяниях. – Он отстранился и внимательнейшим образом осмотрел меня. Притом так, что от этого взгляда сделалось неловко. – Ты выглядишь так, будто сбежала не то из борделя, не то из храма. Давно ты в дороге?