Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта

Он стоял совсем близко, сверкая загадочной клыкастой улыбкой, придававшей ему какое-то особенное зверское очарование. Я где-то читала, что от оборотня должен непременно исходить тяжёлый животный аромат, но этот, как и полагается интеллигенту, пах изысканным мужским парфюмом.

– Тебе виднее, – согласилась я. – Лучше скажи, где это мы оказались и зачем вы оба втянули меня в непонятную мне авантюру?

– Это долгая история, шер ами, – хитро щурясь, сказал Базиль.

Я вспомнила, что, по мнению филологов, которых среди знакомых у меня было как собак нерезаных, именно от французского выражения «шер ами» (милый друг), и произошло слово «шаромыжник». Похоже Базиль, несмотря на все поколения интеллигентов в его роду, и шаромыжником был знатным.

– И рассказывать эту историю надо непременно с огоньком! – усмехаясь, добавил он.

Оборотень высек искру, эффектно щёлкнув металлическими когтями, и запалил небольшой костерок, подкармливая пламя ветками, отломанными от сухого дерева. Затем он широким жестом сбросил с себя лохматый жакет и расстелил его на жухлой траве, предлагая мне сесть, что я и поспешила сделать.