Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта

Ленорман не оценила моей шутки, сосредоточенно глядя куда-то сквозь меня. Создавалось впечатление, что она чем-то напугана, будто видя нечто ужасное у меня за спиной или в грядущем, напугана, но старается держать себя в руках. Затем гадалка попросила меня вынуть несколько карт, но стоило мне коснуться колоды, как та рассыпалась в воздухе, заставив нас с Ленорман задрать головы. Карты летали над нами, как разноцветные бабочки, а сюжеты на них так и норовили выскочить из картонок. Я не успевала за ними, крутя туда-сюда головой. «Развилка», «дама», «букет», «кольцо»… Всё это безобразие на миг затмил собой всадник, травивший анекдоты.

– Приходит как-то студентка на страшный суд, и спрашивает: «При какой температуре здесь варят грешников?» А ей отвечают: «Если лёгкая степень греха, то при ста градусах Цельсия, а если отягощённая – в Кельвинах с надбавкой +273 по тарифу СИ!» – выдал он, пролетая мимо меня, голосом одного из моих знакомых с физического факультета.

Конь его при этом высунул голову из картонки и громко, заразительно заржал, указывая на меня копытом. За ними летела карта, на которой был гроб, а из него, приоткрывая крышку, весело махали мне простынями с надписями: «На абордаж!» и «Не парься!» развесёлые призраки. Тоже мне армия фанатов! Ещё были «сад», «змея», «солнце» … Карты остановили кружение только тогда, когда я услышала голос Ленорман: